Свадьба, Макдональдс и туалет под открытым небом
Это была самая странная свадьба, на которой я когда-либо был. Теперь я понимаю, что означает выражение "молодые сделали свадьбу под себя".
Регистрация проходила в ЗАГСе Выборгского района, где я чуть не расплакался, изо всех сил изображая из себя немногочисленных родственников, родных и близких со стороны невесты. Невеста была с зеленым букетом, зеленым макияжем и в зеленых туфлях. Смотрелось все забавненько, хотя звучит ужасно.
Костюм жениху был явно мал, и когда он в страстном поцелуе запрокинул невесту так, что ноги невесты практически запрокинулись ему за голову, я похолодел от мысли стать свидетелем еще и его брачного исподнего, окажись которое тоже зеленым, я не удивился бы.
В Патибасе, заказанном по случаю бракосочетания, было тесно, душно, а перед глазами на особо резких поворотах и неровных участах дороги мелькали Маринкины трусы, выглядывающие из под ее короткого платья. Сидя на ком-то правым полупопиком, и подставив колено левой ноги для попы кого-то другого, я пил шампунь и торопливо закусывал его сырными канапе, потому что кормить обещали только вечером.
Первое место, куда решили ехать молодые было где-то у черта на куличках с другой стороны Крестовского острова, в парке на скамейке, где они в первый раз поцеловались.
Втроем под одним зонтом, в жуткий ливень, мы побежали якобы за молодыми, на самом деле рыская голодными глазами в поисках туалета.
Туалет мы так и не нашли. Маринка, подпрыгивая в своих босоножках, которые тут же стали ей абсолютно не нужны, вцепившись в мой локоть, тянула меня к земле, тем самым еще больше увеличивая во мне потребность срочно отлить, потому что мой мочевой пузырь тянул меня где-то в том же направлении. Дмитрий - ее муж - скакал рядом с нами в легкой куртке с капюшоном, поправляя то и дело сползавшие кожаные подтяжки, купленные для него самой невестой в секшопе.
Забурившись в самые густые кусты, я держал над Мариной зонт, пока она делала свои дела, тщательно выворачивая шею, чтобы не увидеть ничего лишнего, в то время как ее муж, в зонте не нуждавшийся, делал свои дела рядом со мной. Потом Дима держал зонтик мне, а Маринка, в целях оставаться под зонтом, дрожа, прижималась к моей спине.
На обратном пути Маринка уже без босоножек утянула меня в самую большую и чистую лужу, чтобы помыть ножки, где я зачерпал полные ботинки воды.
Развесив в автобусе все свои мокрые шмотки, сняв даже ботинки и носки, я вытянулся около печки, прихлебывая шампанское и смиряясь с неизбежной простудой, а Дима повис на поручне надо мной, держа в одной руке босоножки жены, в другой свою куртку, при этом еще умудряясь поправлять подтяжки.
На Лиговском проспекте, куда мы поехали после этого, дождя уже не было, но очень хотелось есть. Сходив еще раз в туалет, на этот раз платный и за 25 рублей, мы оставили молодых, и я соблазнился купить себе Бигмак в Макдональдсе. Пока Дима втолковывал мне что-то о нашем общем знакомом, который не то женился, не то развелся где-то в Колпино, я чавкал на весу своим Бигмаком, потому что в автобусе есть было нельзя, а уехать он мог в любую минуту. Маринка как-то извернулась, откусила у меня кусок бургера и стянула чуть-чуть картошки.
Потом нас возили на Поцелуев мост, где мне не с кем было целоваться, поэтому я просто стоял и курил. Потом мы пешком (я в еще влажных ботинках) посетили Новую Голландию, где мы снова всем скопом сходили в туалет, посидели там на влажных от дождя шезлонгах, и пофотографировались взъерошенные, усталые и голодные.
В конце нашего путешествия нас привезли на кораблик, стоявший на причале на канале Грибоедова. Кораблик долго не мог отшвартоваться, потому что не все гости еще подошли, поэтому мы сидели на верхней палубе, ели заказанную молодыми пиццу, запивая ее кофе из Мака, который купил нам Дима, пока "жители и гости нашего города" ходили вокруг и показывали на нас пальцем. Кто-то, кажется, даже фотографировал.
Прогулка, кстати, оказалась что надо. Мы кричали горько, проходя под каждым мостом, а так как мостов у нас в городе не перечесть, я даже охрип. Нам махали разные незнакомые люди: из других корабликов, пешеходы на мостиках, даже пассажиры автобусов и другие молодожены.
Шампанского уже не хотелось, но пить было больше нечего, от пиццы разыгралась изжога, а из носа потекли сопли. Когда мы вышли в Неву, снова пошел дождь.
Спотыкаясь и пошатываясь я сполз с кораблика прямо в объятья Маринки с Димой. Цепляясь друг за друга, мы поднялись с причала на пристань, постояли, поговорили. Невеста кинула букет, из-за него разгорелась настоящая борьба. И после всего этого мы опять же втроем поплелись на Витебский вокзал пешком провожать молодых на поезд до Таллина. Промокшие ботинки натерли мне палец, от сырости ломило кости, и, когда я приехал домой и уставший рухнул в постель, Сева даже не осмелился меня ни о чем просить и только бережно укрыл одеялом. Заснул я практически сразу, искренне надеясь, что молодые остались своей свадьбой довольны и даже, возможно, счастливы.
Читать все комментарии (10)
713
1
0
0
